В рубель: Нравится, не нравится – новый год, красавица!

Псковская Лента Новостей представляет вашему вниманию текстовую версию радиопрограммы «В рубель», которая выходит на волнах радио  «ПЛН  FM» (102.6 FM) каждую пятницу. Ведущий программы, экономический обозреватель Алексей Овчинников знакомит радиослушателей с важными экономическими и потребительскими событиями.

В конце года принято подводить его итоги и предпринимать попытки хотя бы чуть-чуть подглядеть за завесу года наступающего. Не буду нарушать традиции и ломать стереотипы, давайте вместе вспомним, как мы прожили 2022-й и с каким багажом входим в 2023-й.

Не могу сказать, что за прошедшие 12 месяцев влияние пандемии окончательно свелось к нулю, но поминаться всуе коронавирус стал гораздо реже. Определяющими темами, причем не только для экономики, стали СВО, неиссякаемый поток санкций со стороны коллективного Запада, частичная мобилизация и частичная миграция экономически активного населения за пределы нашей страны.

Какой уж тут ковид, если уже в первые недели после начала спецоперации Россия стала мировым лидером по количеству санкций. К концу года мы получили целых девять антироссийских пакетов от одного только Евросоюза, при этом не будем забывать, что США тоже не уставали клепать свои.

С одной стороны, нам, конечно, не привыкать. С 2014 года против России уже было введено почти 2700 различных ограничений. По этому показателю мы уступали лишь Ирану, однако после 22 февраля их число превысило 5500, и Иран оказался намного позади. К концу года санкции против нашей страны в штуках, то есть в конкретных ограничительных мерах, практически достигли 13 000. Такого в мировой истории еще не было. И шутка про «пакет с пакетами» очень скоро стала пресной.

В самом начале Россию фактически лишили половины своих международных резервов, курс доллара на торгах в какой-то момент превысил 130 рублей, а в магазинах началась паника, приведшая к дефициту ряда товаров. Центробанк был вынужден поднять ключевую ставку до 20%, а большая часть экспертов стала ждать сопоставимого уровня инфляции к концу года и радикального падения ВВП, вплоть до 10%.

К счастью, первоначальный шоковый эффект оказался сравнительно кратковременным. Уже в апреле регулятор вышел на путь постепенного, но довольно динамичного снижения ключевой ставки, а прогнозы по инфляции и падению ВВП постоянно корректировались в менее драматическую сторону. В итоге мы пришли к таким официальным цифрам: менее 12% годовой инфляции к началу декабря по данным ЦБ и спад ВПП менее чем на 3% по предновогодним расчетам Минфина. Тоже ничего хорошего, но если сравнивать с прогнозами начала года, то, конечно, земля и небо.

Сразу после начала СВО многие аналитики утверждали, что российскую экономику ждет глубочайший кризис. Однако беспрецедентные меры, которые предприняли регулятор и власти, позволили избежать катастрофических последствий. Банковская система устояла, руинированным логистическим и финансовым цепочкам, пусть и не очень оперативно, но ищут альтернативы, экспортеры справились с вызовами бесконечных ограничений, импортеры показали, что голь на выдумки хитра, полки не опустели, хотя и не радуют прежним разнообразием. Кажется, всё это называется трансформацией экономики.

Впрочем, в этом смысле мы все еще находимся в начале пути, и он обещает быть тернистым и ухабистым. Проторенные дорожки занесло антироссийскими настроениями, протаптывать новые порой приходится на свой страх и риск. Дружбу дружественных стран, извините за каламбур, все еще испытывают на прочность вторичными санкциями. И здесь все еще возможны сюрпризы, как вы понимаете, неприятные.

Говорить о том, что кризиса в нашей стране совсем не случилось – тоже пустое бахвальство. Да, он оказался не таким глубоким в этом году, но нам еще нужно пережить следующий. Многие ограничительные меры носят отложенный характер, и степень их влияния на нашу экономику нам еще предстоит оценить.

Тут надо отметить, что опрошенные «Московским комсомольцем» экономисты в свежем материале утверждают, что по всем макростатистическим признакам у нас полномасштабный кризис, а не рецессия. Все-таки затянувшееся снижение ВВП, падение реальных доходов населения, достаточно высокая годовая инфляция, в три раза превышающая целевой уровень в 4%, - это все-таки свидетельства самого настоящего экономического упадка. Тут как ни крути.

Причем это кризис с ярко выраженной структурной составляющей, в этом его принципиальное отличие от других. То есть в данном случае циклические факторы накладываются на структурные. Ранее все кризисы в России происходили более-менее по одному и тому же сценарию: спад в течение года и возвращение к росту на следующий. Но у текущего совсем иная природа, поэтому он, к сожалению, не затухает, а усугубляется.

Так что говорить о том, что наша экономика проходит период адаптации, причем частично этот процесс близок к завершению, как утверждает ЦБ, мягко говоря, преждевременно.

К слову, экономисты кинули камень не только в огород регулятора, но и российского бизнеса, обвинив его в инертности. Российские предприниматели очень любят занимать выжидательную позицию, пока ситуация каким-то чудом сама собой не разрешится, вместо того, чтобы решительно действовать и меняться вместе с меняющимися правилами игры. Государство в меру возможностей оказывает помощь бизнесу, но его ресурсы не безграничны. К тому же, подчеркивают эксперты, реализация адаптационных мер в рыночной экономике, а пока она у нас все-таки рыночная, - это функция предпринимателей и только предпринимателей, а не чиновников.

Вместе с тем с учетом всех негативных факторов, а также огромной интенсивности их воздействия на экономику, ситуацию можно признать удовлетворительной. Спад основных макроэкономических показателей оказался в два-три раза ниже прогнозных. А сельское хозяйство за год показало даже рост. Таким образом, аграрный сектор — явный лидер экономики в 2022-м.

Любопытно, что прежний лидер -  розничная торговля - в этом году оказалась самой провальной. К концу года спад может достичь здесь 7, а то и 8%. Более чем наглядная картина того, что у нас в стране происходит с потребительским спросом. Это, к слову, главный вызов следующего года, поскольку мы с вами, как потребители, являемся одним из ключевых драйверов роста ВВП. Если мы будем покупать также плохо, плохо будет и российской экономике в целом.

У нас очень любят сейчас бряцать результатами прошедшей «черной пятницы». Если сравнивать с прошлогодней распродажей, общее количество платежей в отечественных онлайн-магазинах, по данным аналитиков «ЮKassa», выросло на 41%, а число плательщиков – на треть. Это рекорд за последние 6 лет. Вот только приходится признать, что средний чек при этом сполз почти на 15%. Покупали много, но более дешевого, чем в прошлом году.

Здесь хочется еще раз вспомнить про удивительный парадокс курса рубля. Когда он слабеет, это хорошо для экспортеров и для бюджета, который за счет их доходов пополняется. Но для потребления, которое серьезно зависит от импорта, даже если мы покупаем отечественные товары, слабый рубль совсем ни к чему. Поэтому в начале года ЦБ еще предстоит решить непростой ребус, чью же сторону занять в этом баттле интересантов.

К слову, ослабления рубля в 2023 году ожидает большинство экономистов. Средний прогноз аналитиков, которых в начале декабря опрашивал ЦБ, составляет 70 рублей за доллар. И это оптимистичный прогноз. Пессимисты указывают на курс вплоть до 76-80 рублей за американскую валюту. Впрочем, рубль сейчас настолько волатилен, как показывают последние дни на Мосбирже, что ожидать, право, можно вообще все что угодно.

Гораздо больше падающего рубля смущают падающие реальные доходы наших сограждан. Тут самый оптимистический прогноз на 2023 год — выход из отрицательной динамики в ноль. Однако угрозы еще большего провала потребления тоже все еще актуальны. Посмотрим, как работодатели проиндексировали зарплаты на следующий год и смогут ли они тем самым по-мюнгхаузеновски вытащить себя за волосы из болота, в котором увязли.

Но и экономисты и здесь портят жизнь своими комментариями. Говорят, что в текущих условиях перед бизнесом возникает дилемма: либо инвестировать в развитие, чтобы не кануть в лету и поддержать производство, либо не то что повысить, а хотя бы сохранить текущий уровень заработных плат персонала. На то и другое средств, по мнению аналитиков, не хватит. Если они выберут первый вариант, то это ухудшит динамику социальных показателей. Остановятся на втором, могут проиграть в конкурентной борьбе. Вот и думай, какое из этих двух зол меньшее.

По последним данным соцопросов, только треть компаний и предприятий повысили заработные платы своим сотрудникам, причем, как правило, повышение даже мало для индексации с учетом двузначного уровня инфляции. Зарплаты повышают, как правило, на 10%, а официальная инфляция составляет почти 13%. И это еще не результат под елочку.

В декабре в России рост потребительских цен ускорился. Мы, конечно, вряд ли перевалим уже за 13%, не так много времени осталось до боя курантов, но тенденция неприятная. Пока экономисты не ждут радикального снижения инфляции.

А еще они говорят, что следующий год будет тяжелее текущего, кризис не закончится, а продолжит развитие. Возможны два основных сценария. Базовый предполагает, что в краткосрочной рецессии окажутся несколько крупнейших экономик мира — от США до Китая. В этом случае отечественный ВВП провалится еще на 3% из-за неминуемого резкого ослабления внешнего спроса на наше сырье и другие экспортные товары.

В негативный сценарий заложена долгосрочная рецессия, как в 2008–2009 годах. Она охватит почти все страны, и тогда России не избежать спада в 5–6%. Для нас это будет серьезный удар, поскольку нам нужно будет интенсивно продолжать заниматься структурной трансформацией экономики.

Прошли те времена, когда Россия активно зарабатывала на экспорте, и даже с трудом могла потратить заработанное. Тогда и появился Фонд национального благосостояния, который в следующем году мы, судя по всему, будем  активно проедать.

Разумеется, о каких-то катастрофических рисках для нашей экономики речи никто не ведет. Едва ли можно раскачать такую махину, пусть даже двумя десятками пакетов санкций. Но в плане развития мы определенно рискуем сделать два-три шага назад, откатившись на десятилетия назад, что, согласитесь, тоже оптимизма не внушает.

Ситуация осложняется тем, что у нее нет международных исторических аналогов. Пример Ирана, мягко говоря, уже не актуален. Аналитики подсказывают, что российская траектория скорее ближе к опыту ЮАР 1980-х с небольшим падением деловой активности, снижением конкуренции из-за ухода иностранных игроков и отсутствием роста производительности. ЮАР тогда перенаправила экспорт в страны, которые не поддержали санкции против апартеида, а также применяла различные схемы обхода. В итоге рост экономики существенно замедлился, сократились инвестиции, но в целом никакого коллапса. Режим рухнул уж точно не по этим причинам, но тем не менее под санкциями страна прожила почти четверть века.

Согласитесь есть похожие моменты. Однако там уход иностранных компаний был довольно растянутым, и больше напоминал наш кейс 2014 года, после которого многие иностранные производители стали не громко хлопать дверьми, а локализовывать производства. Кроме того, у ЮАР не было так много нефти, как у нас. Там экономика скорее росла на дрожжах золота и алмазов. Росла плохо, но росла. А еще там расцвели буйным цветом местные банки после ухода западных, у нас же банковская система зашаталась так, что в определенный момент казалось, что она вот-вот рухнет. Но самое интересное, ставка на импортозамещение там не сработала – местный бизнес неохотно включился в эту «игру». Ну и согласитесь, ни время действия, ни масштабы наших стран несопоставимы.

В общем при всей схожести, есть масса различий, но определенные уроки из опыта ЮАР мы все же можем вынести. Например, как опасно заигрывать с экспортной торговлей с дисконтом и куда уводит стремление импортозаместить вообще все. В любом случае многие моменты мы проходим и проживаем первыми в мире. Это серьезные вызовы, и остается верить, что мы все с ними справимся.

Я ведь не просто так итоги подвел, чтобы рассказать как все плохо, вместо того, чтобы рассказать, что получилось и какие мы все молодцы. Хотя, отчего же, упомянул ведь, что в секторе АПК мы отработали очень даже неплохо. Я просто хочу всех предостеречь от оголтелого оптимизма. Очень опасно входить в сложный год с розовыми очками на носу. На этот счет есть удивительно мудрая вещь из, сейчас не смейтесь, детской книжки Лемони Сникета с актуальным названием «33 несчастья».

Так вот там говорится примерно следующее: «Не нужно говорить, что ты уже сделал полдела, когда ты просто вскипятил воду. Сварить после этого яйцо всмятку – гораздо труднее, чем вы предполагали».

На этом все. Будьте в курсе событий, не теряйте оптимизма и своих сбережений. С наступающими праздниками и до встречи в эфире «ПЛН FM».

Алексей Овчинников